«О» - значит омут - Страница 65

Тихий океан холодный и непрощающий. Обычно можно заметить парочку храбрецов, плавающих в его глубинах, но сегодня никто не осмелился. Две лодки держали курс к островам, параллельно берегу на полной скорости тарахтел катер, таща за собой водного лыжника на тросе, едва заметном на фоне бледно- голубого неба.

Полет на дельтаплане и водные лыжи идут вторым и третьим пунктами в моем списке из тысячи вещей, которые я не хочу делать никогда в жизни. Первый — это еще одна прививка от столбняка.

Дебора сказала:

— Я так поняла, что все началось с Майкла Саттона. Какие у вас с ним отношения?

— Я бы не стала называть это отношениями. Я впервые встретила его неделю назад, и он нанял меня на однодневную работу.

Я обрисовала ситуацию, начав с его появления в моем офисе и его истории о двух пиратах, которых он видел в роще.

— Они сказали, что откапывают сокровище, но он заметил сверток на земле неподалеку.

Несколько недель назад он наткнулся на упоминание о похищении Фицжу, и до него дошло.

Теперь он убежден, что видел тело Мэри Клэр, завернутое для похорон. Единственная загвоздка в том, что когда полиция произвела раскопки, они нашли мертвую собаку. Согласно бирке на ошейнике, пса звали Улф.

Дебора удивилась:

— Ну, это странно. Могу заверить, собака не наша.

— Я знаю. Я ездила в Пуэрто и говорила с владельцем. Он рассказал, что отвез Улфа к доктору Макнэлли с подозрением на дисплазию бедра. Рентген показал вместо этого злокачественную опухоль и ветеринар рекомендовал эвтаназию. Кто-то забрал труп собаки из сарайчика около клиники и привез на ваш участок, чтобы закопать.

Дебора посмотрела на меня с недоумением.

— Извините за скептицизм, но получается, что все основано на утверждении, что он видел именно тело Мэри Клэр. Почему вы так уверены? Кажется глупым оперировать идеей, когда все, что у вас есть — это его слова.

— Согласна. Я даже не уверена, что мы можем сказать, что у нас есть его слово. Назовем это подсказкой.

— Зовите как хотите, все равно это странно. Если в похищении что-то пошло не так и им надо было избавиться от тела, зачем им закапывать ее на нашем участке, когда в Хортон Рэвин полно леса?

— Я задавала себе тот же вопрос. Если повезет, мы найдем ответы. С другой стороны, мы можем никогда не узнать.

— Во всем этом есть определенная ирония. Я не слышала имени Майкла много лет. Его родители, Кип и Аннабель, были нашими лучшими друзьями.

Я посмотрела на нее с интересом.

— Правда? Родители Майкла? Когда это было?

— В то самое время. Мы познакомились в загородном клубе, когда Аннабель была на шестом месяце беременности им. Они были милейшими в мире людьми. Я потеряла Аннабель, Кипа и Патрика в течение пары лет.

— Эвис говорила мне, что ваш муж погиб в авиакатастрофе.

Мне не хотелось заговаривать о его смерти, но казалось, что разговор, который мы вели, лучше сохранять ближе к реальности. Тот факт, что мы шли, и наше внимание было направлено на окружающее, создавал возможность для более откровенного общения, чем если бы мы беседовали глаза-в-глаза за чашкой чая.

— В некоторые дни мне кажется, что я смирилась, что боль ушла и все кончено. В другие дни горе так свежо, как в первый момент, когда я услышала.

— Как это случилось?

— Рейн должна была начать учебу в университете в Висконсине, работать над получением степени магистра социальных наук. Это было осенью 1985. Они с Патриком поехали на ее машине, со всеми ее вещами в прицепе. Патрик планировал помочь ей устроиться, а потом вылететь в Атланту на деловую встречу. Я бы поехала с ними, но мне казалось, что лучше остаться охранять домашний очаг и дать им возможность побыть вдвоем.

Самолет в Атланту упал после взлета. Отказал правый двигатель, а потом развалилось все остальное. Я была здесь, в Калифорнии и совершенно ничего не предчувствовала.

Трудно себе представить, что жизнь может полностью измениться без предупреждения.

Когда позвонила Рейн, она даже не могла говорить. Я думала, что кто-то хулиганит и едва не повесила трубку.

— Я не знаю, как можно пережить что-нибудь подобное.

— Вы просто переживаете. Потому что у вас нет выбора. У меня была Рейн. Я отложила свою боль в сторону и сосредоточилась на помощи ей.

— Я слышала о том, как Майкл обвинял своих родителей. Вы помните, когда это было?

— Они пришли к соглашению по делу в 1981. К этому времени Кип и Аннабель были искалечены напряжением. Они были полностью раздавлены публичным шумом и собственными эмоциями. Давайте даже не будем говорить о тысячах долларов, которые они потратили на адвокатов. Аннабель умерла летом 1983, а Кип — через шесть месяцев.

— Наверное, они были в плохом состоянии после того, через что он их заставил пройти.

— Вы себе не представляете. Мы вчетвером говорили об этом часами, и казалось, что выхода нет. Подать в суд на его психотерапевта казалось единственной надеждой положить всему конец. Даже когда все кончилось, плохие чувства остались. Некоторые люди были убеждены, что над ним действительно издевались, даже после того, как Марти Осборн соизволила признаться, что это ее работа. Общее мнение было такое, что, если Кипа и Аннабель обвиняли, в этом должно быть зернышко правды. Оба пили. Я не говорю, что они были алкоголиками, но иногда прикладывались к бутылке здорово. Мы с Патриком, в общем-то, тоже. Мы называли это «социальным» питьем, но мы социализировались при любой возможности. Когда все случилось, они не могли остановиться в употреблении мартини, что дало повод к сплетням, в придачу к всему остальному. В клубе чувства так бурлили, что нам четверым пришлось оттуда уйти. Вот до чего дошло. Я до сих пор натыкаюсь на людей, которые не хотят встречаться со мной взглядом. Они знают, что мы с Патриком продолжали дружить с ними, что, видимо, помещает нас в ту же навозную кучу, что и Саттонов, как будто мы тоже виноваты.