«О» - значит омут - Страница 93

26

Адрес мастерской, который дал мне Шон Дэнсер в Белисии, оказался и его домашним адресом. Сам городок был маленьким, раскинувшимся паутиной между шоссе и пляжем.

Основным источником дохода был туризм, приезжих привлекало расположение и продукция местных производителей которые изготовляли все, от хлеба и сыра, до уникальных вин.

Я насчитала семь художественных галерей на главной улице, где были еще магазины, торгующие ювелирными изделиями, мебелью ручной работы, текстилем и другими уникальными вещами. Бесконечные маленькие гостиницы заполняли узкие улицы, вместе с ресторанчиками, кафе и бистро, достаточными, чтобы обслуживать, как местных жителей, так и многочисленных приезжих. В это время года цены были разумными, и я видела несколько табличек «Мест нет».

Шон Дэнсер жил в одноэтажном каркасном доме, выкрашенном в серый цвет, с намеком на викторианский стиль в его крутых скатах черепичной крыши и резной отделке.

Я постучалась в переднюю дверь и подождала положенные несколько минут, не зная, дома ли кто-нибудь. Дверь открыла молодая женщина, кторой едва ли исполнилось двадцать.

Это было миниатюрное создание с большими зеленоватыми глазами и ореолом черных кудрей. Она была босая, в шортах и завязанной спреди узлом футболке. Правую руку украшали серебряные браслеты.

— Здравствуйте. Я надеюсь, что попала в нужный дом. Я ищу Шона.

— Он в своей мастерской, сзади.

Поскольку она больше ничего не предложила, я поблагодарила, спустилась с крыльца и пошла направо по дорожке. Мастерская представляла собой главный дом в миниатюре, соединенная с ним крытым переходом. Дверь была открыта, и запах клея и свежего дерева стоял в воздухе. Я слышала высокий звук токарного станка. Шон, в комбинезоне и защитных очках, был погружен в работу, что позволило мне изучить его без его ведома.

Он был высокий, с копной темных вьющихся волос. Швы на его белом комбинезоне пропитались древесной пылью. Он склеил концы двух широких плоских панелей и поместил их в зажим. Необработанные доски были сложены у стены. Сотни сверл, маленьких инструментов и деревянных лекал были аккуратно разложены на полках.

Он обернулся и, увидев меня, выключил станок.

— Эй.

— Вы — Шон?

— Точно. Вы, должно быть, детектив из Санта-Терезы.

— Кинси Миллоун. Приятно познакомиться. Вижу, что застала вас за работой.

— Я всегда за работой. Рад, что вы нашли меня.

— Девушка, которая открыла дверь, сказала, что вы здесь.

— Это Мемори.

— Наверное, хотя она и не представилась.

Шон поморщился.

— Иногда ей не хватает хороших манер. Извините. Она не хотела быть невежливой.

— Не за что извиняться. Я пришла увидеть вас.

— Надеюсь, что смогу помочь. Как поживает Дебора?

— Хорошо. Мы прогулялись по пляжу в прошлую среду, и она в лучшей форме, чем я.

— Садитесь, если найдете куда.

— Ничего.

Он присел на край верстака, я облокотилась о стол. Мы немного поболтали, прокладывая дорогу к нужной теме. В конце концов, Шон сказал:

— Почему бы вам не рассказать, что происходит?

— Постараюсь быть краткой.

Я рассказала свою историю, сократив ее до нескольких важных пунктов.

— Старое дело о похищении снова оказалось на виду, по причинам слишком сложным, чтобы вдаваться. Маленькая девочка, по имени Мэри Клэр Фицжу, исчезла в июле 1967 года, и с тех пор больше никто ее не видел.

— Это плохо.

— Очень плохо, но, по крайней мере, есть надежда узнать, что случилось с ребенком.

Насколько мне известно, вы, ваши мама и папа были в Санта-Терезе в то лето.

— Грег не был моим отцом. Просто хотел уточнить.

— Извините. Я не знаю деталей, вот почему я здесь.

— Неважно. Продолжайте.

— Я знаю, что вы трое останавливались у Унрихов. Дебора говорила, что Грег настаивал на получении денег, которые ему оставил дед, чтобы они с Шелли купили ферму…

Шон уже мотал головой.

— Я слышал, как они придумывали эту историю, но это было вранье, до последнего слова.

Дурачки. Не знаю, на что они надеялись. Патрик не поддержал бы этот бредовый план, даже если бы он был правдивым. Деньги были в трасте, и они ни за что не смогли бы наложить на них руку. Ну, может быть, с помощью какой-нибудь махинации с законом, но Грег был не в том положении, чтобы этим заниматься.

— Что он задумал? Можете рассказать?

— Конечно. Грег бросил университет на втором курсе, что значит, он подлежал призыву в армию.

Повестка догнала его, и он быстренько ее сжег. Они с мамой параноидально боялись властей, она больше, чем он. Он решил уехать в Канаду. Она не была в восторге от идеи, но у него были друзья, которые скрывались там, и он решил воспользоваться связями. Если бы он получил наследство, у них было бы достаточно для жизни, пока они подадут заявку на гражданство.

— Могу понять, под каким он находился давлением.

— Ну да, с его точки зрения. Скажу вам, что было глупым. Я понял это только позже, но в июле 1967 Грегу было двадцать пять лет. В двадцать шесть он уже не призывался, так что ему нужно было только подождать. Разумеется, они не помышляли о женитьбе, но если бы он и мама зашли так далеко, он стал бы свободным человеком. Конечно, они не стали делать ничего, настолько прозаичного. Они были хиппи и слишком свободны духом для чего-то столь земного, как официальная церемония. В любом случае, когда стало ясно, что Унрихи не идут на соглашение, мы пустились в путь, что было для них решением почти всех проблем.

— Почему такой внезапный отъезд?